Неволя

Очередная еловая ветка сильно ударила по лицу, и вконец разозлившийся Веслав наотмашь стукнул по ней ладонью. С досадой посмотрев на бонусную царапину, он вытер засочившуюся кровь об грязную штанину и отправился дальше.

Осенний лес таил в себе много сюрпризов – и приятных было немного. Под продрогшими от сырости ногами то и дело хлюпала вода, из-за чего обувь и нижняя часть очень больших штанов окончательно промокли. Промозглый ветер не щадил ни на секунду, и Веславу приходилось раз за разом облизывать обветрившиеся губы. Попытки спрятать замёрзшие ладони в карманах уже мало помогали – куртка была словно соткана изо льда, и в ней телу было едва ли не холоднее, как если бы оно было без неё. Кроме того, сказывалась сильная усталость – юноша продирался через неприветливый лес уже несколько часов, не позволяя себе даже минутную передышку.

Но, несмотря на все невзгоды, Веслав мужественно шёл вперёд. Он понимал, что у него есть только один шанс дойти до цели. Потом будет просто не до этого.

Место, куда пытался добраться молодой человек, не было отмечено на бумажных картах – после введённого запрета на использование гражданскими лицами GPS-технологий и прочих электронных методов определения плана местности в свободном доступе остались только они. Но Веслав знал, куда ему нужно идти, ведь местность была ему очень знакома. Настолько, что для её поиска не требовались никакие карты.

– Детский лагерь «Огонёк»… – шептал юноша, повторяя по слову за шаг. Это помогало ему абстрагироваться от подсчёта потраченного на дорогу времени и хоть немного отвлечься. Помогало не так, как хотелось бы, но хоть что-то.

Чем ближе Веслав подходил к нужному объекту, тем меньше он узнавал местность вокруг. Если в его детстве вокруг лагеря лес был очень густой, то с каждым разом деревьев вокруг становилось всё меньше. То тут, то там виднелись пеньки, некоторые из них – совсем свежие. Нетрудно было догадаться, куда девалась древесина.

– Детский лагерь «Огонёк»… – мрачно прошептал Веслав. – Во что ты превратился?..

Вскоре впереди обозначилась массивная тёмная постройка, и юноша сбавил ход. Пальцев ног он уже давно не чувствовал, а каждое движение ладонью отдавалось сильной болью. Но на обморожение Веславу было плевать – в сложившейся ситуации смерть от холода казалась едва ли не наилучшим концом. Впрочем, судьба-злодейка явно не позволила бы ему решить все свои проблемы так просто – это юноша за двадцать шесть лет своей жизни усвоил очень хорошо.

Когда до здания оставалось немногим более ста метров, Веслав окончательно остановился. Замёрзшей рукой он дотронулся до свисавшего с шеи бинокля – не упал по дороге, замечательно. Поднеся глаза к окулярам, юноша принялся осматривать постройку и территорию вокруг неё. Самым невинным изменением в структуре бывшего детского лагеря было то, что теперь вокруг него был протянут высокий проволочный забор. Все остальные новшества носили куда более радикальный характер. С двух сторон постройки стояли смотровые вышки, на одной из которых стоял вооружённый человек. На крыше самого крупного здания была установлена гигантская спутниковая антенна, периодически поворачивавшаяся по сторонам в поисках сигнала. Сами корпуса из некогда белого цвета были выкрашены в траурный чёрный, на многих окнах виднелись намертво приваренные решётки.

– Тюрьма, мать её… – вздохнул Веслав. После этой фразы особенно иронично выглядела табличка, установленная неподалёку от видневшегося въезда на территорию комплекса. Некоторые буквы выцвели от времени, по бокам виднелась возникшая от постоянных осадков ржавчина, – но в целом надпись была вполне читабельна.

«Детский приют №667».

Веслав бросил взгляд на маленькие наручные часы. Без восьми три.

«Пора».

Пригнувшись, чтобы не быть замеченным снайпером, он медленно направился к забору. Предательски захлюпала вода, и Веслав начал мысленно молиться, чтобы на территории в этот момент не оказалось пешего караула. По счастью, так и вышло – даже такие режимные объекты в новых условиях не могли позволить себе регулярный мониторинг ситуации. Это как нельзя лучше характеризовало ситуацию, сложившуюся в государстве после последнего, особенно кровопролитного переворота.

Неподалёку от забора валялось бревно, и Веслав, добравшись до него, вытянулся вдоль, чтобы уйти из поля зрения снайпера. Но, осторожно приподняв голову, он убедился, что этот участок забора той вышкой никак не мог контролироваться. Но совсем рядом стоял соседний КПП на сваях, и его обитатель с оружием мог выйти на работу в любой момент.

– Пресвятая Мария… – зашептал Веслав. – Прошу, помоги мне. Если меня обнаружат, я пропал…

Часы показывали, что до трёх оставалась всего одна минута. Сердце начинало набирать обороты, и вскоре юноша стал отчётливо слышать его стук – во всех остальных смыслах воцарилась мёртвая тишина.

И тут её нарушил лязг ворот. Начиналась прогулка.

Дрожавшими то ли от холода, то ли от страха руками Веслав поднёс бинокль к глазам и посмотрел на створку ворот здания, которая медленно отходила в сторону. Из постройки один за другим стали выходить дети. Мальчики и девочки, высокие и маленькие, лысые и с растрёпанными волосами. Но их всех характеризовало одно – тонкая грязная одежда, немытые тела и полное отсутствие всяких эмоций на лице.

Оказавшись на улице, дети стали разбредаться кто куда. Некоторые тут же сбились в кучу, чтобы хоть как-то согреться, ещё двое ребят просто прислонились спиной к стене и зябко обхватили туловище руками.

И только один держался в стороне от других. Маленький измождённый мальчик в серой рубашке с дырками и заплатками мелкими шажками направился в сторону забора, не планируя, однако, вплотную подходить к нему. Пустой взгляд безжизненных глаз был направлен куда-то вперёд. Руки ребёнок просто сложил за спиной.

Вскоре он окончательно отбился от толпы и остался один посреди огромного пустыря. Никакого взрослого сопровождения так и не появилось – администрация приюта словно решила под видом прогулки заморозить на осенней прохладе как можно больше детей, чтобы сэкономить на продовольствии. Подобной практике все уже давно перестали удивляться. В условиях закрытых границ и полного молчания всего остального мира каждый выживал в закупоренном со всех сторон государстве так, как умел.

Веслав понял, что пора действовать. Времени у него было не очень много. К тому же, соседняя вышка могла в любой момент открыть глаза и заметить опасность.

Перевалившись через бревно, юноша плюхнулся на мёрзлую землю, укрытую сухой листвой. В три переката он вплотную приблизился к забору. Ухватившись за проволочное ограждение руками, Веслав приподнялся на колени и вперил взгляд в мальчика.

– Эй! – еле сдерживал он крик. – Братишка! Это я!

Мальчик замер, словно вкопанный. В его глазах блеснуло нечто вроде жизни.

– Иди сюда! – продолжал звать его Веслав.
– Я… – сипло выдавил ребёнок. – Я не могу…
– У меня немного времени! – юноша ругал себя и маленького собеседника за каждую потраченную впустую секунду, которая могла стоить им обоим жизни. – Иди же сюда, прошу тебя! Никого рядом нет! Ну же, давай!

Мальчик неуверенно направился к забору, постоянно оглядываясь. Веслав также кинул пару беспокойных взглядов на вышку, но пока всё было спокойно – охрана не проявляла интерес к происходящему прямо под её носом.

– Вот так, давай, – одобрительно кивнул юноша, глядя на ребёнка. – Смелее, ну же!

Мальчик глубоко вздохнул и короткой пробежкой добрался до забора.

– Веслав… – прошептал ребёнок, уткнувшись лицом в проволоку и посмотрев на брата. Из его глаз начали идти слёзы.
– Маленький мой… – Веслав также не сдержался и начал плакать. Забор не позволял им обняться, поэтому братья были вынуждены довольствоваться лишь соприкосновением кончиков пальцев. – Как ты тут?
– Вытащи меня отсюда! – умоляюще протянул дрожавшими губами ребёнок. – Прошу тебя, помоги!..
– Ты сам виноват, что попал сюда, – покачал головой Веслав. – Я же говорил тебе – не иди с Иреком в компьютер играть! Накрыли вас! А того ещё и грохнули – типа сопротивлялся! Вот из-за чего ты тут сейчас, а? Кто в этом виноват?!

Юноша в отчаянии затряс забор руками, и мальчик отошёл на шаг назад. Тут же взяв себя в руки, Веслав успокоился и опустил голову.

– Прости меня… – прошептал он. – Конечно же, ты не виноват. Это я не доглядел…
– Неужели ты ничего не можешь сделать?! – продолжая плакать, спросил ребёнок. – Неужели некого попросить, чтобы выпустили?..
– Кого я попрошу? – гневно выпалил Веслав. – Кто в этой чёртовой стране может мне помочь за просто так? Я работаю как конь в две смены, коплю деньги, чтобы подкупить охрану – чтобы позволили нам с тобой сбежать! Только этого недостаточно, братишка, понимаешь?! Я не успеваю собрать нужную сумму!..

Забор начал ходить ходуном из-за трясущихся рук юноши.

– Я всё, что могу, делаю!.. – продолжал полыхать праведным гневом Веслав. – Даже больше того! Семинарию совсем забросил, потому что не до неё сейчас! Поэтому не смей говорить, что я ничего не делаю! Не смей!!!
– Я и не… – пролепетал мальчик.
– Вот и дальше давай «не»… – кивнул юноша.

Ребёнок вдруг отвернулся от него и приподнял рубашку. Веслав увидел испещрённую глубокими шрамами детскую спину.

– Я тоже делаю, что могу… – выпустив рубашку, мальчик опустился на колени и заплакал ещё громче. – Очень больно…
– Я знаю, братишка, – Веслав снова прижался лбом к забору, изнывая от нахлынувшей тоски и отчаяния. – Я прошу тебя, потерпи немножко… Ты со своей стороны, я со своей – вместе выберемся…

Ребёнок вновь припал к забору и посмотрел на юношу покрасневшими от слёз глазами.

– Я люблю тебя, Веслав… – тихо проговорил он. Распухшие детские пальчики гладили продрогшие пальцы юноши, и Веслав вдруг почувствовал, что от тех исходит какое-то невероятное тепло. Маленький друг не обманул – это была настоящая братская любовь.

– Прошу тебя, возьми его, – мальчик вдруг надел на палец юноши маленький белый розарий, состоявший из десяти бусин и крестика. – Мне всё равно читать его некогда, да и за хранение любых посторонних вещей бьют сильно.
– Малыш, ты должен молиться! – возразил Веслав. – Дева Мария слышит нас, видит наши мучения…
– Я знаю, – кивнул ребёнок. – Его же можно и на пальцах читать. Их всё грозятся сломать, но пока не сломали. Так что…

Веслав сжал в руке розарий, всё ещё терзаясь в сомнениях.

– Отдашь, когда мы будем вместе, – ребёнок выдавил сдержанную улыбку. – Мы же будем вместе, правда?
– Правда… – тихо промолвил Веслав. – Я… Я всё сделаю, чтобы…

Мальчик прикрыл глаза и молча кивнул. Юноша просунул сквозь забор пальцы, и ребёнок припал к ним головой. Веслав провёл ими по немытым детским волосам. Затем их лбы соприкоснулись, и вместе братья прочитали несколько молитв.

– Мне пора, Веслав, – пробормотал ребёнок. – Мы с тобой ещё увидимся?
– Обязательно, – тут же закивал юноша. – Правда, сюда я уже вряд ли проберусь. Так что… Встретимся на свободе!
– Мы сегодня идём деревья рубить, – мальчик кивнул в сторону леса. – Так что не задерживайся тут надолго. Уходи, прошу тебя. Если с тобой что-то случится…
– Со мной ничего не случится, братишка, – Веслав также через силу улыбнулся. – Вот увидишь, я вытащу тебя отсюда. Совсем скоро вытащу! Потерпи только чуть-чуть…

Вдалеке вновь заскрипели ворота, и дети направились в их сторону.

– Спасибо, брат… – прошептал ребёнок. Поднявшись с колен, он молча развернулся и побежал в сторону здания. Веслав смотрел ему вслед, наплевав на исходившую со стороны вышки угрозу. И только когда ворота закрылись, он, согнувшись, направился в лес.

Юноше хотелось успеть отбежать от приюта как можно дальше, прежде чем рыдания разорвут грудь и привлекут к себе всю округу.

Лишь углубившись в лесной массив на несколько сот метров, Веслав рухнул на колени – благо, под ногами оказалось относительно сухое место. Надев вручённый братом розарий на указательный палец, он вытащил из кармана штанов сложенный