Общение обо всём, что интересно 
Шпионы против разведчиков. Как шла борьба спецслужб на воронежской земле
Статья из газеты: Еженедельник "Аргументы и Факты" № 6 06/02/2018
75-летие освобождения Воронежа подстегнуло интерес к военной истории региона. Между тем немногие знают о том, какую роль в этой победе сыграла борьба разведок и контрразведок.
Полковник КГБ в отставке, почётный сотрудник органов госбезопасности Анатолий Никифоров рассказал «АиФ-Черноземье» о вкладе чекистов в разгром фашистов под Воронежем.
Агенты, дезертиры, диверсанты
Не секрет, что руководство Германии огромную роль в войне отводило разведке. Всего на советско-германском фронте действовало больше сотни подразделений спецслужб, была развёрнута сеть из более чем 200 разведывательно-диверсионных школ, в тыл забрасывались тысячи агентов.
«Главные задачи сводились к сбору информации о планах советского руководства и командования, военно-экономическом потенциале Советского Союза, сосредоточении войск, расположении военных объектов, а также к совершению диверсий и разрушению коммуникаций, — говорит Анатолий Кириллович. — В качестве вербовочной базы германские спецслужбы рассматривали, прежде всего, этнических немцев, так называемых «фольксдойче», которых в СССР проживало около 4 млн, выходцев из буржуазных слоёв, антисоветчиков и уголовников».
И воронежское направление не было исключением. Так, сотрудники воронежского управления Народного комиссариата внутренних дел (УНКВД) вовремя обезвредили двух диверсантов, которые собирались взорвать семилукский железнодорожный мост. Ещё два вражеских агента тщетно пытались устроиться на работу в аэродромную столовую 40-й армии.
На станции Графская сотрудник УНКВД Лука Мирошниченко поймал опытного шпиона Задорожного — тот по рации наводил немецкие самолёты на скопления железнодорожных грузов.
Всего же за годы войны воронежские чекисты обезвредили 547 агентов иностранных разведок, в том числе 424 немецких шпиона и диверсанта. Те так и не смогли совершить ни одного теракта, не было и серьёзных утечек информации.
Война — особое время, и огромное внимание чекисты вместе с милицией уделяли охране общественного порядка. В 1941 году правоохранители задержали в Воронеже около 17 тыс. подозрительных лиц. 9 тыс. из них оказались дезертирами, 4 тыс. — уклонистами, 1,6 тыс. — солдатами, отставшими от частей, остальные — уголовниками.
УНКВД определяло слабые места в обороне Воронежа. Так, Анатолий Никифоров приводит цитату из письма в городской комитет обороны: «Работа по обеспечению противовоздушной обороны поставлена плохо, посты оповещения информацию дают неточную, между штабом ПВО и постами отсутствует радиосвязь, прожекторная служба полностью прожекторами не укомплектована, имеющиеся истребители Ил-16 (15 штук) из-за изношенных моторов в воздухе могут находиться ограниченное время».
Чекисты обратили внимание и на то, что лискинский (город Лиски)железнодорожный мост охраняла всего одна зенитная батарея. Необходимые меры были приняты.
Свои среди чужих
В июле 1942 года, когда противник подошёл к Воронежу, его встретили бойцы 41-го, 125-го, 233-го и 287-го полков НКВД. Чекисты героически защищали южную, западную и северную окраины города, Чижовку, район СХИ, уничтожили 14 танков, шесть орудий, более 6 тыс. фашистов. Немецкие командиры называли защитников Воронежа «фанатиками из НКВД», а среди вражеских солдат ходили слухи, что город обороняет некая «Стальная дивизия».
На воронежском направлении тут же развернули работу германские, венгерские, итальянские спецслужбы. Активнее остальных действовала «Абвергруппа-105» со штаб-квартирой в Сомово и подразделениями — так называемыми «мельдекопфами» — во всех оккупированных районах области. Так, в Воронеже орудовал мельдекопф «Бруно» под командованием капитана Шульца.
Повсеместно размещались абверовские команды, службы безопасности (СД), полевая жандармерия. В правобережной части Воронежа, а также в Нижнедевицком районе были открыты курсы подготовки шпионов. Агенты противника распространяли панические слухи среди попавшего в оккупацию населения. Жители часто верили — ведь советских источников информации уже не было. Спецслужбы активно выявляли партизан, подпольщиков, коммунистов, евреев.
Кроме УНКВД, на невидимом фронте с противником боролись разведотделы и оперативные группы армий, особые отделы частей. В западных районах области воронежские чекисты заранее создали более 300 резидентур, охватывавших 1319 человек. С октября 1941 года по октябрь 1942 года было подготовлено 693 разведчика, 398 из них перебросили в немецкий тыл, в том числе 174 — в оккупированные районы области.
«Сами по себе эти цифры ещё ни о чём не говорят, — отмечает исследователь. — Дело в том, что времени на качественную подготовку резидентов и агентуры не было. В лучшем случае сотрудник приходил к малограмотному или даже безграмотному жителю села, не подлежащему призыву в армию, и проводил с ним единственный инструктаж, сообщал задачи, имена и псевдонимы его негласных помощников, явки и пароли. В мирное время на подготовку опытного агента уходят годы, а тут единственная беседа… Но сказанное совершенно не означает, что не было удачных приобретений. И ничем, кроме патриотизма, нельзя объяснить, что человек добровольно шёл в логово врага».
Архивы хранят множество героических и трагических примеров. Так, разведчице Минне Ярцевой, внедрённой в немецкую комендатуру Писаревского (ныне Кантемировского) района, помогал несовершеннолетний сын. Парень был обречён на презрение односельчан: многие годы его считали предателем — до тех пор, пока газета «Коммуна» не опубликовала статью о подвиге семьи.
Бывало, что воронежцы внедрялись и во вражеские разведшколы. Так, к начальнику одной из них — полтавской — глубоко вошёл в доверие разведчик Андрей Колупов. Уезжая в Германию — в отпуск к родителям, — начальник брал воронежца с собой ординарцем. Андрей Колупов много раз вовремя сообщал о заброшенных в советский тыл агентах.
Шла работа по организации партизанского движения: было создано 158 партизанских отрядов, 81 подпольный партийный и 42 комсомольских комитета. Чекисты подготовили 94 базы с оружием, боеприпасами и продовольствием.
«Но по большому счёту партизанское движение у нас не состоялось, — констатирует Анатолий Никифоров. — Не было лесов, где могли бы надёжно скрываться партизаны, отсутствовал опыт. Несмотря на тщательный отбор личного состава, почти во всех отрядах оказывались предатели. Одного из них по фамилии Ливенцев мне удалось установить, к сожалению, аж в 1968 году. Ливенцев выдал всю разведывательно-диверсионную группу, заброшенную декабре 1941 года в Конотопский район Сумской области. До суда дело не дошло — предатель повесился».
Воронежцы проявляли массовый патриотизм. Были у нас и свои молодогвардейцы. По воспоминаниям, мальчишки-допризывники с вечера занимали очередь перед зданием УНКВД, чтобы записаться в разведчики, партизанский или диверсионный отряд. Широко известны подвиги Кости Феоктистова и других подростков. Анатолий Никифоров обнаружил в архиве материалы о 18-летней разведчице Тоне, которая ночью переплывала Дон у Павловска и доставляла собранные сведения.
Фамилию Тони установить пока не удалось. Как и фамилии двух мальчишек, которые собрали информацию о сосредоточении военной техники в селе Ивановка Хохольского района. Ребята доверчиво открылись жене старосты и были заживо сожжены немцами.
Не уступали и старшие. Например, в октябре 1941 года к чекистам обратился 50-летний экономист Стрелицкого рудника Андрей Ладыженский. Бывший офицер царской армии, он хорошо владел немецким, воевал в Первую мировую на германском фронте, где был отравлен газами. «Хотя я по возрасту не могу быть призван в армию, моё место — на переднем крае борьбы с врагом», — писал мужчина. Он вошёл в состав разведывательно-диверсионной группы и добыл ценные сведения под Белгородом.
Воронеж имеет непосредственное отношение к знаменитой операции «Западня». 14 ноября 1941 года из радиостанции РВ-25 на окраине Семилук был послан сигнал за 300 км, в Харьков, где взлетел на воздух дом, в котором ночевал генерал-лейтенант Георг фон Браун, комендант города. Вместе с начальником были уничтожены офицеры штаба и отделение полевой жандармерии.
Следом такие же машины сработали ещё в нескольких командных пунктах. Операцией руководили легендарный чекист полковник Илья Старинов, инженеры Аркадий Беспамятнов и Фёдор Коржов.
Статья из газеты: Еженедельник "Аргументы и Факты" № 6 06/02/2018
75-летие освобождения Воронежа подстегнуло интерес к военной истории региона. Между тем немногие знают о том, какую роль в этой победе сыграла борьба разведок и контрразведок.
Полковник КГБ в отставке, почётный сотрудник органов госбезопасности Анатолий Никифоров рассказал «АиФ-Черноземье» о вкладе чекистов в разгром фашистов под Воронежем.
Агенты, дезертиры, диверсанты
Не секрет, что руководство Германии огромную роль в войне отводило разведке. Всего на советско-германском фронте действовало больше сотни подразделений спецслужб, была развёрнута сеть из более чем 200 разведывательно-диверсионных школ, в тыл забрасывались тысячи агентов.
«Главные задачи сводились к сбору информации о планах советского руководства и командования, военно-экономическом потенциале Советского Союза, сосредоточении войск, расположении военных объектов, а также к совершению диверсий и разрушению коммуникаций, — говорит Анатолий Кириллович. — В качестве вербовочной базы германские спецслужбы рассматривали, прежде всего, этнических немцев, так называемых «фольксдойче», которых в СССР проживало около 4 млн, выходцев из буржуазных слоёв, антисоветчиков и уголовников».
И воронежское направление не было исключением. Так, сотрудники воронежского управления Народного комиссариата внутренних дел (УНКВД) вовремя обезвредили двух диверсантов, которые собирались взорвать семилукский железнодорожный мост. Ещё два вражеских агента тщетно пытались устроиться на работу в аэродромную столовую 40-й армии.
На станции Графская сотрудник УНКВД Лука Мирошниченко поймал опытного шпиона Задорожного — тот по рации наводил немецкие самолёты на скопления железнодорожных грузов.
Всего же за годы войны воронежские чекисты обезвредили 547 агентов иностранных разведок, в том числе 424 немецких шпиона и диверсанта. Те так и не смогли совершить ни одного теракта, не было и серьёзных утечек информации.
Война — особое время, и огромное внимание чекисты вместе с милицией уделяли охране общественного порядка. В 1941 году правоохранители задержали в Воронеже около 17 тыс. подозрительных лиц. 9 тыс. из них оказались дезертирами, 4 тыс. — уклонистами, 1,6 тыс. — солдатами, отставшими от частей, остальные — уголовниками.
УНКВД определяло слабые места в обороне Воронежа. Так, Анатолий Никифоров приводит цитату из письма в городской комитет обороны: «Работа по обеспечению противовоздушной обороны поставлена плохо, посты оповещения информацию дают неточную, между штабом ПВО и постами отсутствует радиосвязь, прожекторная служба полностью прожекторами не укомплектована, имеющиеся истребители Ил-16 (15 штук) из-за изношенных моторов в воздухе могут находиться ограниченное время».
Чекисты обратили внимание и на то, что лискинский (город Лиски)железнодорожный мост охраняла всего одна зенитная батарея. Необходимые меры были приняты.
Свои среди чужих
В июле 1942 года, когда противник подошёл к Воронежу, его встретили бойцы 41-го, 125-го, 233-го и 287-го полков НКВД. Чекисты героически защищали южную, западную и северную окраины города, Чижовку, район СХИ, уничтожили 14 танков, шесть орудий, более 6 тыс. фашистов. Немецкие командиры называли защитников Воронежа «фанатиками из НКВД», а среди вражеских солдат ходили слухи, что город обороняет некая «Стальная дивизия».
На воронежском направлении тут же развернули работу германские, венгерские, итальянские спецслужбы. Активнее остальных действовала «Абвергруппа-105» со штаб-квартирой в Сомово и подразделениями — так называемыми «мельдекопфами» — во всех оккупированных районах области. Так, в Воронеже орудовал мельдекопф «Бруно» под командованием капитана Шульца.
Повсеместно размещались абверовские команды, службы безопасности (СД), полевая жандармерия. В правобережной части Воронежа, а также в Нижнедевицком районе были открыты курсы подготовки шпионов. Агенты противника распространяли панические слухи среди попавшего в оккупацию населения. Жители часто верили — ведь советских источников информации уже не было. Спецслужбы активно выявляли партизан, подпольщиков, коммунистов, евреев.
Кроме УНКВД, на невидимом фронте с противником боролись разведотделы и оперативные группы армий, особые отделы частей. В западных районах области воронежские чекисты заранее создали более 300 резидентур, охватывавших 1319 человек. С октября 1941 года по октябрь 1942 года было подготовлено 693 разведчика, 398 из них перебросили в немецкий тыл, в том числе 174 — в оккупированные районы области.
«Сами по себе эти цифры ещё ни о чём не говорят, — отмечает исследователь. — Дело в том, что времени на качественную подготовку резидентов и агентуры не было. В лучшем случае сотрудник приходил к малограмотному или даже безграмотному жителю села, не подлежащему призыву в армию, и проводил с ним единственный инструктаж, сообщал задачи, имена и псевдонимы его негласных помощников, явки и пароли. В мирное время на подготовку опытного агента уходят годы, а тут единственная беседа… Но сказанное совершенно не означает, что не было удачных приобретений. И ничем, кроме патриотизма, нельзя объяснить, что человек добровольно шёл в логово врага».
Архивы хранят множество героических и трагических примеров. Так, разведчице Минне Ярцевой, внедрённой в немецкую комендатуру Писаревского (ныне Кантемировского) района, помогал несовершеннолетний сын. Парень был обречён на презрение односельчан: многие годы его считали предателем — до тех пор, пока газета «Коммуна» не опубликовала статью о подвиге семьи.
Бывало, что воронежцы внедрялись и во вражеские разведшколы. Так, к начальнику одной из них — полтавской — глубоко вошёл в доверие разведчик Андрей Колупов. Уезжая в Германию — в отпуск к родителям, — начальник брал воронежца с собой ординарцем. Андрей Колупов много раз вовремя сообщал о заброшенных в советский тыл агентах.
Шла работа по организации партизанского движения: было создано 158 партизанских отрядов, 81 подпольный партийный и 42 комсомольских комитета. Чекисты подготовили 94 базы с оружием, боеприпасами и продовольствием.
«Но по большому счёту партизанское движение у нас не состоялось, — констатирует Анатолий Никифоров. — Не было лесов, где могли бы надёжно скрываться партизаны, отсутствовал опыт. Несмотря на тщательный отбор личного состава, почти во всех отрядах оказывались предатели. Одного из них по фамилии Ливенцев мне удалось установить, к сожалению, аж в 1968 году. Ливенцев выдал всю разведывательно-диверсионную группу, заброшенную декабре 1941 года в Конотопский район Сумской области. До суда дело не дошло — предатель повесился».
Воронежцы проявляли массовый патриотизм. Были у нас и свои молодогвардейцы. По воспоминаниям, мальчишки-допризывники с вечера занимали очередь перед зданием УНКВД, чтобы записаться в разведчики, партизанский или диверсионный отряд. Широко известны подвиги Кости Феоктистова и других подростков. Анатолий Никифоров обнаружил в архиве материалы о 18-летней разведчице Тоне, которая ночью переплывала Дон у Павловска и доставляла собранные сведения.
Фамилию Тони установить пока не удалось. Как и фамилии двух мальчишек, которые собрали информацию о сосредоточении военной техники в селе Ивановка Хохольского района. Ребята доверчиво открылись жене старосты и были заживо сожжены немцами.
Не уступали и старшие. Например, в октябре 1941 года к чекистам обратился 50-летний экономист Стрелицкого рудника Андрей Ладыженский. Бывший офицер царской армии, он хорошо владел немецким, воевал в Первую мировую на германском фронте, где был отравлен газами. «Хотя я по возрасту не могу быть призван в армию, моё место — на переднем крае борьбы с врагом», — писал мужчина. Он вошёл в состав разведывательно-диверсионной группы и добыл ценные сведения под Белгородом.
Воронеж имеет непосредственное отношение к знаменитой операции «Западня». 14 ноября 1941 года из радиостанции РВ-25 на окраине Семилук был послан сигнал за 300 км, в Харьков, где взлетел на воздух дом, в котором ночевал генерал-лейтенант Георг фон Браун, комендант города. Вместе с начальником были уничтожены офицеры штаба и отделение полевой жандармерии.
Следом такие же машины сработали ещё в нескольких командных пунктах. Операцией руководили легендарный чекист полковник Илья Старинов, инженеры Аркадий Беспамятнов и Фёдор Коржов.
0 
14 
1  |  |  |
Комментарии (5)
Для добавления комментариев необходимо авторизоваться
Общение обо всём, что интересно 
Моя Ферма
Сотни растений и животных, множество интересных...
