Вторая братоубийственная междоусобица на Руси(ч.1)

После смерти князя Владимира Святославича началась на Руси вторая братоубийственная война. Как повествуют летописи начал ее Святополк, убивший братьев своих князей Бориса и Глеба. Но в действиельости все было совершенно иначе, чем рассказывают школьные учебники.
Дело в том, что Бориса и Глеба убил не Святополк «Окаянный», а Ярослав Окаянный, которого Мудрым назвали историки в XIX веке, а не народ. В 1834 году профессор Санкт-Петербургского университета Сенковский, переведя на русский язык «Сагу об Эймунде», обнаруживает там, что варяг Эймунд вместе с дружиной был нанят Ярославом Мудрым. В саге рассказывается, как конунг Ярислейф (Ярослав) сражается с конунгом Бурислейфом, причём в саге Бурислейфа лишают жизни варяги по распоряжению Ярислейфа. Одни исследователи предполагают под именем «Бурислейфа» Бориса, другие – польского короля Болеслава, которого сага путает с его союзником Святополком.
Затем некоторые исследователи на основании саги про Эймунда поддержали гипотезу, что смерть Бориса «дело рук» варягов, присланных Ярославом Мудрым в 1017 году, поскольку варяги составляли дружину Ярослава в Новгороде, а не Святополка в Киеве. И самое главное то, что, по летописям, и Ярослав, и Брячислав, и Мстислав отказались признать Святополка законным князем в Киеве. Лишь два брата – Борис и Глеб – заявили о своей верности новому киевскому князю и обязались «чтить его как отца своего», и для Святополка весьма странным было бы убивать своих союзников.
Но начнем все по порядку.
Конфликт братьев имел глубокие причины. Обратим внимание на сведения Повести временных лет о сыновьях Владимира:
(980 г.) «Был же Владимир побежден похотью, и были у него жены: Рогнеда, которую поселил на Лыбеди, где ныне находится сельцо Предславино, от нее имел он четырех сыновей: Изяслава, Мстислава, Ярослава, Всеволода, и двух дочерей; от гречанки имел он Святополка, от чехини – Вышеслава, а еще от одной жены – Святослава и Мстислава, а от болгарыни – Бориса и Глеба».
(988 г.) «Было же у него 12 сыновей: Вышеслав, Изяслав, Ярослав, Святополк, Всеволод, Святослав, Мстислав, Борис, Глеб, Станислав, Позвизд, Судислав».
Итак, два ряда имен:
1. Изяслав, Мстислав, Ярослав, Всеволод, Святополк, Вышеслав, Святослав, Мстислав, Борис и Глеб.
2. Вышеслав, Изяслав, Ярослав, Святополк, Всеволод, Святослав, Мстислав, Борис, Глеб, Станислав, Позвизд, Судислав.
В первом случае только 10 детей, во втором – 12. В первом не достает Станислава Позвизда и Судислава и почему-то дважды назван Мстислав - невероятно чтобы двух детей одинаковым именем называли, имя дается, чтобы детей не путать. В первом случае по порядку перечислены жены Владимира и дети, а во втором – дети по старшинству. У Владимира были жены с 980 по 989 годы, пока он не женился на Анне Византийской и не отпустил своих жен. Жены могли почти одновременно рожать. Изяслав и Вышеслав могли вовсе быть детьми Ярополка, а не Владимира, но они умерли до смерти Владимира.
Летописец представляет Ярослава старше Святополка. В статье 6562 (1054) года, где рассказывается о смерти Ярослава, говорится, что прожил он 76 лет: «Жил же он всех лет 76». Соответственно, согласно летописным известиям, родился Ярослав в 978 или 979 году. Эта дата является наиболее употребительной в литературе. Но Владимир женился на Рогнеде только в 980 году и Ярослав был только 3 сыном, следовательно родиться он мог не раньше 983 года (при условии, что Рогнеда рожала каждый год). Однако есть свидетельства о том, что именно Святополк был старшим из сыновей на момент смерти Владимира. В статье года 6524 (1016) сказано: «Ярослав сел в Киеве на столе отцовском и дедовском. И было тогда Ярославу 28 лет». В данном случае получается, что Ярослав родился в 988 году, то более соответствует действительности. Косвенным свидетельством этому могут служить слова Бориса, которые он сказал своей дружине, не желая занимать Киев, поскольку именно Святополк является старшим:
«Онъ же рѣче • Не буди мнѣ възнѧти рук на брата старъшаго • аще и отецъ ми умре • то сь ми буди въ отца мъсто». Также в статье года 6496 (988) указывается: «И посадил Вышеслава в Новгороде, Изяслава в Полоцке, а Святополка в Турове, а Ярослава в Ростове…», – т.е. Святополк был старше Ярослава.
В настоящий момент факт старшинства Святополка считается доказанным, а указание возраста считается свидетельством того, что летописец пытался представить старшим именно Ярослава, обосновав, таким образом, его право на великое княжение.
Дополнительные сведения о возрасте Ярослава на момент смерти представляют данные исследования костных останков Ярослава, проведённые в 1939-1940 годах. Д. Г. Рохлин указывает, что Ярославу в момент смерти было больше 50 лет и указывает в качестве вероятного года рождения 986, а В. В. Гинзбург – 60-70 лет. Основываясь на этих данных предполагается, что Ярослав мог родиться в период между 983 и 986 годами. К сожалению провести современных исследований не возможно. В XX веке Саркофаг Ярослава вскрывался три раза: в 1936, 1939 и в 1964 годах. В 2009 году гробница в Софийском соборе вновь была вскрыта, а останки отправили на экспертизу. При вскрытии были обнаружены советские газеты «Известия» и «Правда», датированные 1964 годом. Опубликованные в марте 2011 года результаты генетической экспертизы таковы: в гробнице покоятся не мужские, а только женские останки, причём составленные из двух скелетов, датирующиеся совершенно разным временем: один скелет времён Киевской Руси, а второй на тысячу лет древнее, то есть времён скифских поселений. Останки киевского времени, по утверждению учёных-антропологов, принадлежат женщине, при жизни много занимавшейся тяжелым физическим трудом, — явно не княжеского рода. Первым о женских останках среди найденных скелетов написал ещё М. М. Герасимов в 1939 году. Тогда было объявлено, что помимо Ярослава Мудрого в гробнице похоронены и другие люди. На след праха Ярослава Мудрого может вывести икона Николы Мокрого, которая была вывезена из Софийского собора представителями УГКЦ, отступившими вместе с немецкими оккупантами из Киева осенью 1943 года. Икона была обнаружена в Свято-Троицком соборе (Бруклин, Нью-Йорк, США) в 1973 году. По мнению историков, останки великого князя также следует искать в США.
Итак, вернемся к сути конфликта. Ярослав был сыном Рогнеды, которую Владимир взял силой. Все свою жизнь Рогнеда ненавидела Владимира, пыталась даже убить ее (видимо, угрозы Владимира расправиться с сыновьями останавливали Рогнеду от покушений). Тем не менее, мать растила детей в ненависти к отцу. Однако Изяслав умер раньше отца. А Ярослав до времени выказывал покорность, потому отец определил его в Новгород после смерти Вышеслава: «И посадил Вышеслава в Новгороде, Изяслава в Полоцке, а Святополка в Турове, а Ярослава в Ростове, Когда же умер старший Вышеслав в Новгороде, посадил в нем Ярослава, а Бориса в Ростове, а Глеба в Муроме, Святослава в Древлянской земле, Всеволода во Владимире, Мстислава в Тмутаракани». Вероятно, Вышеслав умер вскоре после 987 года, поэтому время вокняжения в Новгороде не указывается. После смерти Вышеслава старшим сыном Владимира считался Изяслав, однако он ещё при жизни отца был фактически лишён права на наследование (было подозрение на его рождение от Ярополка) – для него был выделен в удел Полоцк. Следующий по старшинству сын, Святополк, однако великий князь по каким-то причинам предпочёл оставить его в Турове. И Владимир в Новгород поставил Ярослава. Вероятно, Владимир не был доволен Святополком и в последние годы жизни приблизил к себе Бориса.
«В год 6521 (1013). Преставилась Малфрида. В то же лето преставилась и Рогнеда, мать Преставился Изяслав, отец Брячислава, сын Владимира. Преставился Всеслав, сын Изяслава, внук Владимира». Понеслась череда странных смертей нязей Полцких, умер, а скорее убит, второй сын Владимира (или Ярополка) Изяслав, возможно все трое: Рогнеда, Изяслав и один из его сыновей Всеслав – были отравлены.
После смерти матери Ярослав поднял мятеж против отца. В 1014 году Ярослав решительно отказался от уплаты отцу, великому киевскому князю Владимиру Святославичу, ежегодного урока в две тысячи гривен: «В год 6522 (1014). Когда Ярослав был в Новгороде, давал он по условию в Киев две тысячи гривен от года до года, а тысячу раздавал в Новгороде дружине. И так давали все новгородские посадники, а Ярослав не давал этого в Киев отцу своему. И сказал Владимир: «Расчищайте пути и мостите мосты», ибо хотел идти войною на Ярослава, на сына своего, но разболелся». Историки предполагают, что эти действия Ярослава были связаны с намерением Владимира передать престол одному из младших сыновей, ростовскому князю Борису, которого он в последние годы приблизил к себе и передал командование княжеской дружиной, что фактически означало признание Бориса наследником. Возможно, что именно поэтому восстал против Владимира старший сын Святополк, попавший после этого в заточение (он пробыл там до смерти отца). Вероятно, Владимир позаботился о конкурентах полоцкой ветви князей. И именно эти известия могли побудить Ярослава выступить против отца.
Для того, чтобы противостоять отцу, Ярослав по сообщению летописи, нанял варягов за морем, которые прибыли во главе с Эймундом. Однако Владимир, который в последние годы жил в селе Берестово под Киевом, был уже стар и не спешил предпринимать какие-то действия. Кроме того, в июне 1015 года вторглись печенеги и собранная против Ярослава армия, которую возглавлял Борис, была вынуждена отправиться на отражение набега степняков, которые, услышав о приближении Бориса, повернули обратно.
В то же время Ярослав не безмятежно правил в Новгороде. Варяги, нанятые Ярославом, обречённые на бездействие в Новгороде, начали устраивать беспорядки. По сообщению новгородской первой летописи «... начали варяги насилие творить на мужатых жёнах»
В результате новгородцы, не выдержав творимого насилия, восстали и за одну ночь перебили варягов. Ярослав в это время находился в своей загородной резиденции в Ракоме. Узнав о случившемся, он призвал к себе представителей новгородской знати, которые участвовали в мятеже, обещав им прощение, а когда они прибыли к нему, жестоко расправился с ними. Произошло это в июле – августе 1015 года.
Уже после этого Ярослав получил от сестры Предславы письмо, в котором она сообщала о смерти отца и о случившихся после этого событиях. Это известие заставило Ярослава заключить мир с новгородцами, пообещав заплатить виру за каждого убитого. И в дальнейших событиях новгородцы неизменно поддерживали своего князя: «Когда Ярослав не знал еще об отцовской смерти, было у него множество варягов, и творили они насилие новгородцам и женам их. Новгородцы восстали и перебили варягов во дворе Поромоньем. И разгневался Ярослав, и пошел в село Ракомо, сел там во дворе. И послал к новгородцам сказать: «Мне уже тех не воскресить». И призвал к себе лучших мужей, которые перебили варягов, и, обманув их, перебил.
В ту же ночь пришла ему весть из Киева от сестры его Предславы: «Отец твой умер, а Святополк сидит в Киеве, убил Бориса, а на Глеба послал, берегись его очень». Услышав это, печален был Ярослав и об отце, и о братьях, и о дружине. На другой день, собрав остаток новгородцев, сказал Ярослав: «О милая моя дружина, которую я вчера перебил, а сегодня она оказалась нужна». Утер слезы и обратился к ним на вече: «Отец мой умер, а Святополк сидит в Киеве и убивает братьев своих». И сказали новгородцы: «Хотя, князь, и иссечены братья наши, – можем за тебя бороться!». И собрал Ярослав тысячу варягов, а других воинов 40 000, и пошел на Святополка, призвав Бога в свидетели своей правды и сказав: «Не я начал избивать братьев моих, но он; да будет Бог мстителем за кровь братьев моих, потому что без вины пролил он праведную кровь Бориса и Глеба. Или же и мне то же сделать? Рассуди меня, Господи, по правде, да прекратятся злодеяния