Первые русские католики

Первые русские католики появляются в Московском государстве к концу XVII века. Сведений о жизни этих людей и обстоятельствах их перехода из православия в католичество по понятным причинам сохранилось весьма немного. Достоверно известно лишь о двух случаях обращений, относящихся к этому периоду. Первым из известных нам сегодня русских католиков стал диакон Петропавловской церкви Новомещанской Слободы Петр Артемьев.
Известный православный церковный историк А. В. Карташев называет случай его обращения "русско-патологическим казусом", а самого Артемьева "чудаком". Вряд ли можно согласиться с оценкой уважаемого русского историка, хотя его позиция как православного человека, бывшего к тому же министром исповеданий во Временном Правительстве весьма понятна. Петр Артемьев был человеком весьма образованным, свой выбор сделал сознательно и остался верен ему до конца жизни, много претерпев за свои убеждения. Вряд ли это можно отнести за счет "чудачества", тем более, что этот случай перехода в католичество не был единичным.
Петр Артемьев был сыном православного священника из Суздаля. Он учился у известных греческих ученых, братьев Ликхудов в Славяно-греко-латинской Академии в Москве, затем отправился вместе с русским посольством, возглавляемым Иоанникием Ликхудом в Венецию. О его обращении в католичество конкретно ничего не известно, предполагают, однако, что Артемьев присоединился к Католической Церкви именно в Венеции. Оттуда он отправился в Рим, а затем побывал в Вене и Ольмюце. Вернувшись в Москву, Петр Артемьев первоначально скрывал свое католичество. Он был рукоположен Патриархом Адрианом в дьяконы, после чего начал свое служение в Петропавловской церкви. В Москве Артемьев общался с иезуитами, работавшими в Немецкой слободе, исповедовался и причащался у них. Известно, что на шее он носил образок Св. Антония Падуанского. После высылки иезуитов, диакон Петр стал духовным сыном о. Конрада Терпеловского — иезуита, тайно приехавшего в Москву после миссии в Персии. (Позднее он также был выслан). С 1698 г. Петр Артемьев более не скрывает своей приверженности к "латинству", открыто выступая в проповедях в защиту католического учения. Священник той же Петропавловской церкви немедленно донес об этом Патриарху, добавив, что "мнози вслед его ереси уклонишася". Патриарх Адриан вызвал из Суздаля отца Артемьева, в надежде, что тот его образумит. Однако попытка эта оказалась тщетной, и дьякон Петр был отправлен до разбора дела в Новоспасский монастырь на увещевание к митрополиту Исайи. Из монастыря Петр Артемьев пишет послание Патриарху, в котором подтверждает свои убеждения и выражает готовность принять мученичество за веру. (Это стало известно из ответа на его послание "Обличение заблуждений дьякона Петра" т.к. само послание не сохранилось) 13 июня 1698 г. состоялся Собор на котором присутствовал Патриарх, другие высшие иерархи Русской Церкви, а также греческие монахи. Обличения и увещевания не заставили Артемьева отречься, он был расстрижен и предан анафеме, а затем отослан к Холмогорскому архиепископу Афанасию с повелением держать его в строгой изоляции, не давать чернил и бумаги и не пускать в церковь. Однако и эти меры не помогли — отречения не последовало и упрямый диакон был отправлен в темницу на Соловки, где он и скончался.
Другие случаи обращения русских людей в католичество в конце XVII столетия связаны с деятельностью ордена иезуитов — крупнейшего из всех когда-либо существовавших в христианстве миссионерских сообществ. Иезуитов недаром называют "интеллектом" Церкви — первоклассное образование и глубокая духовная подготовка в большинстве случаев позволяла им заткнуть за пояс в богословском споре представителя любой религии или конфессии. Не удивительно, что именно этот орден во все времена подвергался нападкам со стороны недоброжелателей Католической Церкви, а иногда, и со стороны самих католиков, бессильных тягаться на миссионерском поприще с могущественным орденом св. Игнатия Лойолы. Коварством "совратителей"-иезуитов пугали детей и в православных и в протестантских странах, хотя, пожалуй, самый большой "грех" этого ордена состоит в непреодолимой тяге к миссионерской деятельности в любых условиях и при любых обстоятельствах. Впрочем, справедливости ради, следует отметить, что и сами отцы иезуиты нередко давали повод к возникновению и распространению всевозможных (в большинстве своем нелепых) слухов о своем ордене, в пылу миссионерской деятельности забывая, порой, о корректности и уважении к оппонентам, а также чрезмерно вмешиваясь в политику — дела земные, что никого из духовенства до добра еще не доводило. Так или иначе, первый иезуит, о. Карло Маурицио Вота появился в Москве летом 1684 г. в свите посла Священной Римской Империи Жировского. После его отъезда в Москве остается иезуит о. Шмидт. В 1685 г. к нему присоединяется о. Альбер де Боа, в 1686 г. — о. Варфоломей Меллер, а в 1687 г. — о. Давид (Georgius) Тихавский — чех, чье участие в миссии сыграло особенную роль, из-за близости славянских языков. Как уже отмечалось, иезуиты занимались пастырской работой в Немецкой Слободе, но, разумеется, этим их деятельность не ограничивалась. Еще в 1685 г. ими был куплен дом на имя итальянца Гваксони, в котором разместилась школа, где обучались не только иностранцы, но и дети из знатных русских фамилий. Многие из них стали католиками. Из обратившихся тогда под влиянием иезуитов известен только Алексей Ладыженский. В 1710 году он был отпущен за границу для продолжения обучения. В Риме Ладыженский поступил в орден иезуитов, затем занимался преподавательской деятельностью в Литве и Польше. В 1736 г. Алексей Ладыженский был арестован и посажен в Петропавловскую крепость. После допроса Синодом и отказа от возвращения в православие он был сослан солдатом в Тобольск, где и умер после двадцатилетней ссылки, так и не отрекшись от своей веры.
О первом периоде миссионерской деятельности иезуитов в Москве неизвестный автор статьи "Русские католики в Москве в конце XVII столетия" пишет: "Результаты, достигнутые (иезуитами — Ю. Д.) этой пропагандой нельзя считать особенно важными, но если принять во внимание кратковременность пребывания иезуитов в Москве, ограниченность круга их действий, зоркий надзор за ними со стороны духовного и светского правительства, то и эти результаты приходится признать весьма для них благоприятными". Даже эти незначительные успехи иезуитской миссии всерьёз обеспокоили руководство Русской Православной Церкви. По настоянию Патриарха Иоакима 2 октября 1689 г. иезуиты были высланы из России "за распространение соблазнительных и вредных толкований, противных учению Восточной Церкви". Однако на их место нелегально прибыли другие члены ордена: о. Милан, о. Берула, о. Даниил Зеровский, о. Михаэль Энгель. Повторная высылка иезуитов состоялась 18 апреля 1719 г. Обращения временно прекратились.